Андрей Житинкин о последней роли Клюева: Для Рузвельта Борису даже грима не нужно — igryzone.ru

3 сентября в Малом театре – премьера: режиссер Андрей Житинкин выпускает спектакль «Большая тройка (Ялта-45)». В центре сюжета – знаменитая встреча Сталина, Черчилля и Рузвельта, роль последнего в спектакле исполнял Борис Клюев. «Собеседнику» Житинкин рассказал, что нового мы узнаем из постановки о той конференции.

«В Ялте была адская работа – они делили мир»

– Это уже мой четвертый спектакль в Малом театре, – говорит Андрей. – И думается, первый случай в этом театре, когда ставят пьесу современного драматурга – Лукаса Свенссона. Эту постановку мы планировали выпустить в мае, к юбилею Победы, но коварный вирус разрушил планы. Мы знаем, что Малый театр в дни войны активно помогал фронту. Например, знаменитые, легендарные старухи, народные артистки СССР, и другие работники театра скинулись и купили 12 самолетов, отправленных на передовую, на бортах было написано: «Малый театр – фронту».

Андрей Житинкин // фото: Global Look Press

Пьеса Свенссона очень неожиданная для нас. Думаю, раньше она бы и не прошла в нашей стране. Автор, который много изучал западные архивы, описал в своем сочинении такую кухню, что нашему зрителю это будет безумно интересно. Ведь тогда весь мир следил за встречей «Большой тройки»: Сталин, Рузвельт и Черчилль. Переговоры каждый день были на грани срыва. И если бы эти лидеры антигитлеровской коалиции не договорились, неизвестно, что было бы с нашим маленьким земным шариком. Случилась бы катастрофа! Каждый из них тянул в свою сторону и хотел перехитрить другого, все трое были гениальными манипуляторами… Там были и бури, и разрывы, и уходы, и возвращения…

Свенссон больше выстроил закулисную часть этих переговоров, что самое интересное. Эти бессонные ночи троих пожилых, не очень здоровых людей, их паранойи, плохие настроения! Адская работа для всех них. Считайте, что они делили между собой весь мир! По ночам Сталин встречался то с Рузвельтом, то с Черчиллем, вел тайные переговоры с каждым.

«Верю, что Наполеон проиграл Ватерлоо из-за насморка»

– Андрей, насколько всему этому можно верить?

– Когда прочитал пьесу, я сразу поверил. Например, верю, что Наполеон проиграл битву при Ватерлоо, потому что у него был насморк. Так и здесь: многое зависело от настроения всех троих руководителей. Еще мы рассказываем и о прошлом каждого: у Сталина находится в плену сын; Рузвельт понимает, что скоро уйдет из жизни (он умер через два месяца после этой конференции); у Черчилля своя личная история. И они очень скупо, но делятся этим друг с другом.

Знаете, вот непонятно, почему уроки истории нас не учат. Когда они делили мир, то одним из важных вопросов был польский. Когда сейчас не пригласили на празднование освобождения Польши первое лицо нашей страны, начались дискуссии… А это всё ведь оттуда. Там такая каша была! Кстати, любимое выражение Сталина: «Заварить кашу!»

Все было так непросто и так кроваво… Но ведь когда они вышли к людям – эта знаменитая мизансцена, где они втроем сидят на фоне Ливадийского дворца, – Сталин сказал ключевую фразу: «Наша победа будет, если мир хотя бы полвека просуществует без новой мировой войны!»

Как к ним ни относись – а мы абсолютно не обеляем никого, – они надолго прекратили войны. Но мы и рассказываем очевидные вещи: и про Катынь, когда советские солдаты расстреляли поляков, и про то, как по приказу Сталина повесили жену его референта и он убедил того, что сделал правильно.

«Исторические факты замалчиваются нашими чиновниками»

– Заявлено, что Сталина в спектакле играет Василий Бочкарев, Черчилля – Валерий Афанасьев, а вот в роли Рузвельта должен был выйти Борис Клюев. Но я услышал, что в премьере он не будет участвовать [уже после нашего разговора с режиссером пришло трагическое известие о смерти Бориса Клюева]

Борис Клюев / фото: Global Look Press

– Клюев блестяще репетировал эту роль, но пока сыграет Владимир Носик. Из-за диагноза [Борис Клюев много лет страдал онкологическим заболеванием] Борис Владимирович не сможет участвовать, все-таки часто проходит процедуры.

Но мы надеемся, что потом выйдет на сцену.

Клюев для меня – как талисман, он играет во всех моих спектаклях в Малом театре. Тем более ему даже грима не надо, он так похож на Рузвельта.

– Насколько вы вообще старались соблюсти портретные сходства?

– Все-таки этот спектакль – художественная реконструкция событий, поэтому для нас были важнее темперамент и мысли, нежели портретные сходства. Сталинский акцент был неважен, хотя он присутствует у актера. Было интересно показать, как рождаются их фразы, как они проверяют реакцию друг друга.

Хотя, конечно, Ливадийский дворец мы на сцене выстроили. Но не кинематографически точно. Главное – попасть в атмосферу. Хочется показать историю страстей, что это живые, ярко реагирующие люди. Хотя все они, конечно, монстры.

– Андрей, как вы считаете, почему в последние годы имя Сталина произносят больше в положительном ключе?

– Знаете, у нас в начале спектакля звучит голос (надеюсь, это запишет худрук Малого театра Юрий Соломин), который говорит, что Сталин – это самая неоднозначная и загадочная фигура XX века. Это закономерно, что отношение к нему меняется волнами: то пропадает к нему интерес, то возникает.

С точки зрения истории Сталин – один. С точки зрения человека, семья которого столкнулась с репрессиями, – другой. Убийства, расстрелы – это было. Но когда Сталину во время войны нужно было вернуться к церкви, он записал свое знаменитое обращение, начав: «Братья и сестры…» Тогда он понял, что без религии народу не выстоять. Он мог иногда хорошо слышать время. Это при его умении плести интриги. Повторюсь: в нашем спектакле мы его не обеляем, а пытаемся выстроить поток сознания Сталина.

«Для пересмотра отношения к Сталину нужен слом сознания. Россияне его боятся»

– Эту пьесу согласовывали с чиновниками из Министерства культуры? Или с Кремлем?

– Поскольку у нас художественное произведение, никаких согласований не было. Если для кого-то возникнет острота, например, в том же самом польском вопросе, то это лишний повод самому углубиться в эту тему. Во время работы над спектаклем я вдруг осознал, что некоторые молодые люди даже разницы не видят между конференцией в Тегеране в 1943 году и Ялтинской конференцией. А ведь это совершенно разные вещи. Или мало кто знает, что идея создания Организации Объединенных Наций принадлежала Рузвельту. Мы об этом рассказываем. Кстати, тогда его в этом поддержал Сталин, а не Черчилль.

На первой репетиции с актерами я процитировал Антона Чехова: «Настоящей правды не знает никто». Поэтому если кто-то будет считать, что все это не так, возникнет полемика – хорошо! Зритель заинтересуется историей после нашего спектакля – хорошо! Если говорить о чиновниках… Да, какие-то исторические факты замалчиваются ими, но я не боюсь о них рассказывать. А дальше уже посмотрим, проявится ли каким-либо образом цензура или нет.

«Грустно и тревожно»: режиссер Житинкин заявил о революции в театрах Москвы

* * *

Рубрика:
Культура и ТВ