новости

Когда разговоры о смерти – профессия: появятся ли доулы конца жизни в России? — igryzone.ru

В России выросла смертность, и если статистику умерших мы готовы обсуждать, то сама по себе смерть остается табуированной темой. Поговорить с умирающим и его родственниками о конце жизни, составить духовное завещание, обсудить последние дни помогают доулы смерти.

Как уходил Грегори

В 2016 году сорокалетний Грегори Гельхорн из США узнал, что у него БАС – прогрессивное нейродегенеративное расстройство – и жить ему остается года два. При БАС мышцы атрофируются, но ум остается ясным. Сначала Грегори сел в инвалидное кресло, а потом слег и дышал с помощью аппарата для поддержки дыхания.

Для его семьи – жены, двух детей-подростков, братьев и сестер – произошедшее стало шоком: мужчина был очень спортивным и вел здоровый образ жизни. Они не знали, что делать, но случайно прочитали о Кристи Марек – сертифицированном специалисте, которая помогает умирающим и их семьям, и пригласили ее.

Кристи согласилась и поддерживала семью эмоционально и психологически до самого последнего момента. Грегори умер в кругу близких, в последний день они смотрели кино и слушали рок, сказали друг другу все, что хотели, и благодарны Кристи за ее помощь. Эту историю опубликовала «Гардиан».

Рядом до последнего вздоха

Доулы конца жизни, или доулы смерти (их еще называют коучами по завершению жизни, акушерками для умирающих), появились на Западе благодаря доулам рождения, о которых многие слышали. Это женщины, которые, используя свой опыт материнства, помогают родить другим. Они не имеют медицинского образования и отвечают только за спокойствие и душевный комфорт роженицы. Отношение к ним в медицинских кругах неоднозначное, но некоторые мамы считают, что они необходимы.

Доулы смерти, как и доулы рождения, – не медики, они не могут облегчить физическую боль, но могут уменьшить душевные страдания как умирающего, так и его окружения, помочь близким смириться с утратой, обсудить все важные моменты, которые касаются смерти. Например, кого хочет видеть человек в последние часы, какие ритуалы – светские или религиозные – имеют для него значение, что он хочет оставить в своем духовном завещании, в какой обстановке умереть. Смерть – это не только стакан воды.

Одна доула помогла умирающей написать письмо своему неродившемуся внуку, кто-то помогает собрать видео- и фотоархив, записать рецепты домашних блюд для семьи. Но главное, с доулами можно поговорить обо всем – например что будет испытывать человек в тот самый момент, что ждет после смерти, почему не сложились отношения с родственниками и т.д. и т.п.

И если большинство избегают говорить о смерти, то доула найдет нужные слова, потому что провожала в последний путь много раз и не испытывает сковывающий ужас.

«Когда ты сидишь рядом с умирающим человеком и он делает свой последний вздох, это так же удивительно и вызывает благоговейный трепет», – говорит доула Шелби Кириллин.

«Легче говорить об этом с незнакомым человеком»

На Западе эта услуга востребована, есть сертифицированные центры обучения доул конца жизни, которые сотрудничают с больницами, тюрьмами, приютами для бездомных, домами престарелых. У нас работу доул частично выполняют другие сотрудники: онкопсихологи, клинические психологи, волонтеры, координаторы, медсестры хосписов и паллиативных центров. Это не входит в их профессиональные обязанности, но не поддержать разговор с умирающим они чисто по-человечески не могут.

Медсестра Наталья Молчанова работала в Центре паллиативной помощи, где лежат умирающие от рака пациенты, и говорит, что с их стороны есть огромная потребность поговорить с кем-то о смерти.

– Им легче поговорить об этом с незнакомым человеком, чем с родственником, но, конечно, когда складываются доверительные отношения, – объясняет она. – Умирающих волнуют разные темы в зависимости от ценностей. Если мужчина нестарый, физически активный, он беспокоится за свою семью. Кто-то боится ощущений перед смертью, кто-то – не успеть завершить важные дела. У всех есть страхи.

По словам Натальи, не все сотрудники готовы говорить на эту тему, но лично у нее нет табу, ей, напротив, это было интересно, и они в кругу коллег обсуждали смерть и умирание и как о них говорить с пациентами.

– Мы сами обучались на пациентах, как говорить с ними о смерти, – вспоминает она. – Не всегда было гладко и без ошибок, иногда такие разговоры прерывались, человек закрывался.

В хосписах и паллиативных центрах этому целенаправленно не учат, хотя Наталья считает, что это важно. В ее практике были случаи, когда разговоры с пациентом о смерти меняли его настроение в лучшую сторону: «Главное ведь успокоить человека».

– Мне особенно запомнился уход одного мужчины, потрясающе спокойный, – вспоминает она. – Я такого никогда не видела, оказывается, он абсолютно доверял жене, с которой проговорил абсолютно всё. К такому отношению нужно стремиться. Обычно родственники убеждают себя, что человек не умирает, и все разговоры сводятся к тому, что «мы тебя вылечим».

Быстрые прощания, долгие слезы

Онкопсихолог Анна Кан, работающая в НМИЦ онкологии имени Блохина, уверена, что доулы в России найдут свое место, но эта профессия «будет развиваться очень медленно». Она считает ее нужной: «Хорошо, когда рядом с пациентом будет находиться человек, который понимает, что происходит, будет знать физиологию смерти, не бояться хрипов и других естественных проявлений». При этом она отмечает, что существует большая проблема с принятием смерти, мало кто умеет отпускать.

– Я вижу, что многие мамы не готовы отпустить ребенка, они, стараясь спасти, мучают его высокодозной химиотерапией, когда он мог бы угасать спокойно с мишкой и книжкой в руках, – говорит она.

Возникновение этой профессии, по ее словам, в современном обществе логично. Раньше роль доулы – и рождения, и смерти – выполняла бабка-повитуха. Появление человека на свет и уход из жизни сопровождались рядом обязательных ритуалов.

– На прощание с покойным давалось три дня, чтобы все могли приехать, успеть проститься и принять факт, что человек мертвый, – рассказывает Анна Кан. – Потрогать, поплакать, пообнимать, посидеть у гроба. Бабушек-кликуш приглашали, чтобы они «расплакали» мужчин, чтобы те не несли печаль в сердце и не болели. Сейчас же тело даже домой не завозят, из морга сразу везут в крематорий. Там постоит 20 минут в холодном зале, и все. А ко мне потом приходят родственники, с которыми мы отрабатываем утрату.

При быстром прощании люди даже не успевают осознать, что их родственник умер. По словам онкопсихолога, в их сознании он живой, остаются потребности, связанные с ним, которые не удовлетворяются. Это чревато депрессией и другими психопатологическими расстройствами. И доулы смерти, которые помогают в том числе проживать смерть близкого, переживать утрату, могли бы поправить ситуацию.

– Но, конечно, четко должен быть прописан функционал, что они будут делать, – объясняет эксперт. – В каждой стране он наверняка будет свой, учитывая культурные особенности. Сомневаюсь, что каждая доула будет менять пеленки под умирающим.

И здесь возникает еще один важный аспект – деньги. Вряд ли услуги доулы стоят меньше, чем сиделки. И если в США, Британии, Канаде доул смерти может позволить себе средний класс, такие как Грегори Гельхорн, бывший до того, как заболел, директором по туризму средней школы в Миннесоте, то у нас это скорее всего будет услуга для богатых.

* * *

Рубрика:
Общество

Добавить комментарий